Джонатан Троппер "Книга Джо"

[taiger]

неизбывная боль
снова отношения в семье, в любви и бесконечная жалость главного героя к самому себе..
вроде бы много минусов, намного ниже уровень по сравнению с "Дальше живите сами" и много сюжетных повторов, но слова существующую внутри неизбывную боль так и ковыряют
а еще писательские штучки присутствуют, и это интересно
а еще, конечно же, эта книга о взрослении и о смерти

****
- С чего это ты вдруг увлекся магическим реализмом?
- Ну, там этого не так много, - протестую я, - Так, для антуражу.
- Совершенно неуместно, мешает восприятию, - решительно отвечает Оуэн, - Послушай меня, литературного кассира! Ерунда это. Магический реализм - это не течение и не литературный прием. Это новый ход, который теперь уже не нов. Читатели стерпят его у Маркеса или Кальвино, потому что им так велела "Нью-Йорк таймс". А ты - манхэттенский еврей, тебе такое с рук не сойдет.

****
Всех интересует, когда можно считать любовь настоящей - так вот вам ответ: когда боль не проходит, когда рана не заживает и когда уже слишком, слишком поздно.

****
Налицо обратная сторона писательского ремесла: я как будто никогда не проживаю текущего момента как следует. Какая-то частица меня все время находится в стороне от происходящего, оценивает, ищет подтексты и контексты, пытается представить то, как я буду описывать этот момент, когда он пройдет.

****
- Ну-ну, не обижайтесь, - пожурил он меня. - Вы только все затянете. Вы же мне не за добрые слова платите.
- Да я не обижаюсь.
- А похоже, что обижаетесь.
- Как ни доказывай, что не обижаешься - только более обиженным выглядишь.
- Вот именно! - глубокомысленно произнес доктор Левин ... Затем водрузил очки на место и произнес ту самую фразу, которую неизменно говорят все психоаналитики на свете, если фантазия иссякла, а время сеанса еще не кончилось: - Расскажите мне о вашем отце.
- Да ладно вам, неужели ничего получше не могли придумать?
- А вам не кажется, что это уместный вопрос?
- Ну. и кто теперь обижается?
- я вовсе не... - Он оборвал себя на полуслове и снисходительно усмехнулся. - Очень остроумно, Джо. Мне жаль, что вам все время хочется одержать надо мною вверх в подобных словесных поединках. Это говорит о неуважении ко мне и моим профессиональным способностям. - При этих словах мой психоаналитик надул губы, да-да! - Не понимаю, зачем вы вообще ко мне ходите.
Ну, я и перестал.

****
- Ты, значит, стал знаменитым писателем, - произнесла она таким тоном, каким она могла бы сказать " тебя, значит, посадили за педофилию".
- Честно говоря, да.
- Ну, - заявляет она надменно, - я такой мусор не читаю.
- Если вы не читали, то откуда знаете, что это мусор?
- Наслышана, - мрачно отвечает она. - И уж поверь, мне этого хватило.
...
- Я молюсь за вашего отца.
- А как насчет вашего сына?
Она, хмурясь, обращает взгляд к небесам:
- я молюсь за его душу.
- Он еще не умер, - говорю я. - Ему нужно сочувствие, а не молитвы.
- Он согрешил против Господа. Теперь за это расплачивается.
- А в Библии, конечно, написано, что женщина, отказывающая своему страждущему ребенку в материнской любви, достойна всяческих похвал.
глаза ее загораются праведным гневом.
- Джо, когда ты в последний раз читал Библию?
- Я такой мусор не читаю, - отвечаю я. - Наслышан, и уж поверьте, мне этого хватило.

****
Я трогаюсь с места, продолжая размышлять о том, насколько далеко я, сам того не желая, отдалился от того мальчика, которым когда-то был, и как мало мне это дало.

****
- ...Я часто про это думаю: что именно заставляет обычный день так много значить и почему таких дней с годами становится все меньше.
- И какой же ответ? - спрашиваю я.
- А все очень просто. Мы делали то, что нам хотелось, а не то, чего мы от себя ожидали.

***
- Помнишь старый мультик про койота, который гонится за птичкой? Там койот несется по вершине хребта, добегает до обрыва и еще некоторое время продолжает бежать, а потом вдруг смотрит вниз и обнаруживает, что бежит по воздуху?
- Ну?
- Знаешь, - говорит он, - мне всегда было интересно, что было бы, не посмотри он вниз. Оставался бы воздух все таким же твердым, пока он не добежит до противоположного края? Я думаю, оставался бы, и еще я думаю, что со всеми нами происходит то же самое. Мы устремляемся вперед, через обрыв, не сводя глаз с тех вещей, которые имеют значение, но потом нечто - какие-то страхи, неуверенность в себе - вынуждает нас посмотреть вниз. И тогда мы понимаем, что бежим по воздуху, нас охватывает паника, и мы разворачиваемся и сломя голову несемся назад.

****
- Джо, - говорит он, - не забывай о том, что случилось с койотом, после того, как он решил не бежать над пропастью.
- А что с ним случилось?
Уэйн улыбается криво и слегка безумно:
- На него упал рояль.

****
- Ну вот. Если загробная жизнь существует, а наш мир - всего лишь ее преддверие, то не важно, что ты ничего не совершил, потому что предстоит еще долгая жизнь, просто в непостижимом для нас состоянии.
- А если загробной жизни нет?
- Тогда мы все рано или поздно окажемся в земле, просто каждый в свое время, и какая тогда разница?
Уэйн озадаченно смотрит на меня:
- То есть ты говоришь, что если загробная жизнь существует, то все, что было тут, не имеет значения, и если она не существует - то все опять же не имеет значения?
- Это грубое упрощение невероятно сложной и структурированной теории мироздания.

****
-Переполненности чем?
- Да непонятно. Надеждами, мечтами, всякой ерундой. в основном - самой собой. Вот-вот, казалось, лопну. А потом выходишь в большой мир, и люди начинают постепенно тебя опустошать, как будто выпускать воздух из шарика.